«Мой бедный слог пестреть гораздо меньше б мог иноплеменными словами»

Исследовательская работа Ильина Фёдора

               «Pétri de vanité il avait encore plus de cette espèce d'orgueil qui fait avouer avec la même indifférence les bonnes comme les mauvaises actions, suite d'un sentiment de supériorité, peut-être imaginaire.
                                                             Tiré d'une lettre particulière».

                            Не все знают, что этой французской фразой, разумеется, без перевода на русский язык, начинается роман  в стихах  Александра Сергеевича Пушкина «Евгений Онегин».

                            Произведение насыщено  иноплеменными словами. Оставить их без внимания мы не можем, так как «Читатель проникает в мир образов художественного произведения через его речевую ткань», как писала недавно скончавшаяся Маргарита Николаевна Кожина, выдающийся ученый-лингвист.

                             Поэтому предметом моего исследования стали галлицизмы – слова, заимствованные из французского языка.

                             В произведении, за исключением эпиграфа, нет длинных французских фраз. И это не случайно. Конец XVIII и начало XIX века после чудовищного жаргона петровских времен стали, наконец, временем формирования современного русского литературного языка, основоположником которого, по праву считается Пушкин. Первая треть XIX века стала временем яростных дискуссий о языке между представителями карамзинской школы (Арзамасского общества),  которые положительно оценивали использование в русском языке иноплеменных слов и «Беседой любителей русского слова» во главе с патриархом  русской словесности адмиралом Александром Семеновичем Шишковым.

                             Гениальный Пушкин, мне кажется, сумел  подняться выше этой схватки. Он понимал, что пополнение лексико-фразеологического состава русского языка иноплеменными  словами – один из способов обогащения языка в случаях,  когда соответствующая новым понятиям лексика отсутствует.

                          «Но панталоны, фрак, жилет, / всех этих слов на русском нет», -  объясняет Пушкин.

                          Одновременно Пушкин  использует  богатство коренного  русского  языка и даже в значительной степени церковно-славянского.  

                           Пушкин избегает смешных крайностей. Например, известный  ученый советского периода Юрий Михайлович Лотман в комментарии к «Евгению Онегину» приводит пример высказывания декабриста Пестеля, предлагавшего заменить «сабля» на «рубня», а «пика» на «тыкня».

                            В строфе, избранной мною для названия работы, Пушкин осуждает карамзинскую лексику с позиции «Беседы любителей русского слова»:

                         А вижу я, винюсь пред вами,

                        Что уж и так мой бедный слог

                        Пестреть гораздо б меньше мог

                        Иноплеменными словами,

                        Хоть и заглядывал я встарь

                        В Академический словарь.

                                   В романе можно выделить следующие типы иноязычных слов:

                             1) Заимствованные или  освоенные слова, которые  передают слова с помощью

графических и фонетических средств русского языка:              

                Например, панталоны, фрак, жилет, брегет.

              2) Заимствованные или  освоенные слова,  передаваемые графическими и

фонетическими средствами языка-источника:

 Судьба Евгения хранила:

Сперва Madame за ним ходила,

Потом Monsieur ее сменил;

Ребенок был резов, но мил.

Monsieur l’Abbé, француз  убогой.

           3) интернационализмы – заимствованные слова, образованные с помощью греческих

и латинских элементов и существующие в ряде языков:

                Например,  «дней минувших анекдоты»

              Анекдо́т (фр. anecdote — забавная история; от греческого — неопубликовано). В пушкинские времена, как указано в Этимологическом лексиконе 1835 года, интересный неопубликованный факт.

           4) экзотизмы или варваризмы – иноязычные наименования вещей, свойственных культуре  иного народа, не полностью освоенные языком и воспринимаемые как чужеродные.

            Например,  «И хлебник, немец аккуратный, в бумажном колпаке, не раз уж отворял свой васисдас».   

         ВАСИСДА́С, В пушкинские времена, как указано в первом томе Словаря языка Пушкина, маленькая дверка или форточка в окне или двери.

           Слово васисдас произошло от   французского "vasistas" (форточка). Французский толковый словарь сообщает: «Un vasistas est une ouverture aménagée dans une fenêtre ou dans une porte, à hauteur des yeux» (отверстие, устроенное в окне или в двери на высоте глаз)
Говорят, что во французский язык слово пришло из немецкого  "was ist das" (переводится: что это такое)

             5) фразеологические  кальки. В произведении используется этот  особый тип заимствования иноязычных слов и  выражений -  буквальный их перевод.

              Например,

ревнивый шепот модных жен - от французского   " femmes  a la mode".

ничто не трогало его - от французского   " rien ne le touchait".

Непостоянный обожатель - от французского   " volage adorateur".

               Данные галлицизмы почти незаметны при обычном прочтении. Познакомиться с ними мне помог комментарий  талантливого русского писателя, великолепного знатока русского, английского и французского языков  Владимира  Владимировича Набокова.